Глава III. ИЗ ИСТОРИИ ВОПРОСА
Владислав отправился в купе к иностранцам. Там было весело! Худой австриец Зигфрид наигрывал на губной гармошке знакомые мелодии, а европейцы ему подпевали. Это у всех поднимало настроение, и товарищи подначивали музыканта:
– Эй-эй, Зиги, давай ещё!
Среди сидящих уже были Матвей, Равиль и Виталий. Видно было, что они вполне освоились, и препятствием не служил даже языковой барьер – мешались в кучу немецкие, английские и русские слова.
В какую-то паузу между музыкой Владислав спросил у Гюнтера:
– А как вы вышли на Шацкого?
– О-о, – протянул Гюнтер, – это интересная история. Вот как ты думаешь, откуда мы знакомы с Вацлавом? – Он указал на сидящего напротив чеха.
– Да кто ж его знает! – пожал плечами Владислав. – У вас там общие границы – где-то и пересеклись.
– Нет, у нашей дружбы корни тянутся из древности. И даже из России…
Владислав непонимающе откинулся назад:
– ???
– У Вацлава и меня предки были протестантами-гернгутерами.
При этих словах чех гордо кивнул головой:
– Мои деды были таборитами, и подняли восстание под руководством Яна Гуса как раз против его предков-рыцарей.
Гюнтер засмеялся:
– Да, было дело! Так после же мы, немцы, с вами замирились на почве веры. А часть чехов-протестантов оказалась у нас в саксонском городке Гернгут. Так и возникло братство гернгутеров.
А когда ваша царица, –он уже обратился к Владиславу, – Екатерина II позвала европейцев в XVIII веке заселять пустые земли Империи, то многие и отправились в Россию.
Это, кстати, совпало с основанием поселений в Северной Америке, когда часть гернгутеров поехала осваивать э-э…Lebensraum. Как это по-русски? Жизненное пространство. А другая часть отправилась к вам. И вдоль Волги были основаны десятки колоний европейцев, но самой знаменитой из них стала Сарепта.
– Как? Вот эта маленькая железнодорожная станция возле Волженска?
– О, да! Только тогда ваш город назывался иначе, а колонисты поселились чуть ниже по Волге. Кстати, название Сарепта дано в честь скитаний пророка Илии, посланного Богом утешить одну вдову в Сарепте Сидонской в Палестине.
Это был первый настоящий интернационал, только христианский: там жили французы, итальянцы, голландцы, немцы и скандинавы. Гернгутеры желали создать коммуны, как писал о Городе Солнца Томас Мор!
А ваши люди не верили, что несколько десятков безоруженных иностранцев сумеют отважиться зимовать в глухой степи. Но наш первый форштеер Даниель Хайнрих Фик сказал твёрдо: «Гернгутеры – солдаты Господа Бога, и, презрев опасность, готовы повиноваться Его приказу!»
– Достойный ответ, – заметил Владислав. – Все бы так верили в Бога!
– Они были простые люди, но мастера своего дела: крестьяне, ремесленники, строители. И основали красивое и процветающее поселение в ваших краях. О нём было известно даже в Европе!
В колонии появились каменные четырёхэтажные дома, церкви, школы, парки с фонтанами и фабрики. Всё было чисто и уютно. Ваша императрица курила вместе с фрейлинами сигареты из Сарепты и носила платья из сарпинки, названной по местной реке Сарпа.
А горчица, которую там впервые вырастили, до сих пор одна из лучших! И тогда масло из неё поставлялось даже для стола её Величества.
При этих речах у Владислава взыграло даже некоторое чувство национальной ревности. Но что-либо возражать он не стал – из песни слова не выкинешь! Он только спросил:
– Так вы тоже гернгутеры, что ли?
– Нет-нет, – возразил Гюнтер. – Тут мы согласны с главным постулатом вашего Учителя – Бог един для всех! Но создать где-нибудь вдали от проклятой цивилизации Град Божий мы, как наши предки, не против.
А с Шацким я ранее списался через интернет. Ведь у нас оказались общие интересы, так как я – сторонник Гринписа. Но я также – историк, и встречался позже с ним в музее «Старая Сарепта», когда приезжал изучать историю моих предков в ваших краях.
*****
Владислав молчал, размышляя, насколько будут совместимы понятия европейцев, их характеры с российским менталитетом: «Получится ли у нас совместное житие?»
Ответа пока не находилось. Гюнтер был старше парня, опытнее, хотя пока и признавал за Владиславом авторитет, осенённый тенью Учителя. В любом случае, немец являлся форштеером своей группы, и с ним стоило считаться.
Тем временем немец продолжал:
– Как бы то ни было, в нас тоже говорит кровь тех пионеров, которые осваивали новые земли. Ведь гернгутеры отправлялись во все стороны – и за океан на Дикий Запад, и на бескрайние просторы России.
– Да русские тоже не подарок, – хохотнул Иван. – Их тоже вечно тянуло в далёкие края за романтикой. Ну, и неплохо бы найти местечко, где можно на халявку пожить.
– О, я знаю эти ваши сказки про золотую рыбку! – парировал со смехом Гюнтер, – Но протестанты больше на себя надеются, чем на какие-то сказки или мифы. Их идеал был всегда прост: жить свободно, на заработанное собственным трудом.
Большинство из тех, кто сейчас отправился с вами – представители нашей коммуны в Германии, где жили по таким же законам. В ней были люди разных наций, которые не хотели тупо работать и… Как говорят у вас? Набивать карманы жадных хозяев!
Главное, что нас объединяло – желание отгородиться от ленивого и развратного общества потребления. Ведь вы, наверное, тоже помните из истории – так начинался закат Рима. К сожалению, времена изменились, и мы решили присоединиться к вам. Мы хотим жить так, как хочет этого душа.
Услышав это, Владислав оживился:
– Во-во, именно так у нас и будет в новой общине. У русских говорят немного по-иному – жить по совести.
Тут Зигфрид взял в руки гитару и стал набренькивать некую знакомую до боли мелодию – что-то близкое и в то же время давно ушедшее. Австриец взял аккордом повыше, пожёстче, и Владислав, наконец, узнал давний хит любимой им английские рок-хулиганы.
Текст композиции сейчас так удачно укладывался под их настроение. Все стали подпевать под плавное качание вагона:
Time will show,
When, I don’t know.
Sail away tomorrow,
Sailin’ far away.
To find it steal or borrow.
I‘ll be there someday
Yeh, yeh…*
(Песня «Sail away» рок-группы «Deep Purple»: «Время (всё) покажет, но когда — не знаю. Я уплыву завтра, уплыву далеко-далеко, чтобы найти это–украденное или присвоенное другими. Однажды я буду там»).
Как-то само собой под музыку у всех понемногу начало подниматься настроение. Владислав посидел ещё малость с компанией, и затем отправился в своё купе спать.
Однако назойливые думы по-прежнему не оставляли его. Неожиданно для себя Влад предался философским размышлениям: «Если у человека нет выбора, и всё предопределено, то откуда ему – выбору – взяться у всего человечества?
Почему вновь и вновь возникают разнообразные формы жизни и после вдруг по непонятным причинам исчезают – по раз и навсегда заданной гибельной матрице?
Будто заклинило где-то шестерёнку в механизме Вселенной, и она не в состоянии прокрутиться дальше, чтобы позволить совершенствоваться материи. Как и в судьбах большинства людей! В чём тут смысл?
Возможно, действительно нужен некий неимоверный сдвиг, жестокое стечение труднопреодолимых препятствий, чтобы «шестерёнка» заработала по-иному, и повторяющийся сценарий судьбы человечества вдруг изменится в лучшую сторону?»
Парень перевернулся на другой бок, и попытался хоть что-то рассмотреть в мельтешащей тьме. Но кроме смутных силуэтов ничего разглядеть не удавалось.
Вдруг из-за плывущих облаков выглянула луна, осветив призрачным светом лесопосадки вдоль железной дороги. И почти рядом с ночным солнцем стала видна странная голубая звезда. Затем всё снова скрылось в облаках.
Губы Владислава помимо воли вновь тихо повторили:
– I’ll be there someday…
Поезд набирал ход.
Читать следующую главу «В Сибирь»
Глава из книги «Шамбала — путь в никуда»
Автор Анти Фимас (Anti Phymas)
(Текст книги адаптирован под интернет)
Свежие комментарии