ЛЮБИТЬ...

Пролог.
 Счастливый человек не хочет выходить из своего состояния счастья. И хочет, чтобы все разделили его чувство. Несчастный же барахтается в своем несчастье, как муха в сметане, стараясь выбраться из него. Один плачет, страдает. Другой ненавидит всех. Прав был старик Толстой, считая, что у счастья лишь одна причина, а у несчастья их много.

 
Часть 1.
 - Мне нужны деньги. Я завтра еду подавать документы в медучилище, - старшая дочь Пузаковых, Нина, исподлобья, гневно, смотрела на мать. Её сорокалетняя беременная мать ела, сидя за столом, покрытым вылинявшей от времени клеенкой.
 - Завтра? Мать подняла на Нину виноватый взгляд.  
- Да, завтра! Завтра последний день принимают. 
- Дак, сама знаешь, денег нет.
 - Конечно, знаю! А когда они у нас были? А? Что-то не припомню!
 - Может, на следующий год поступать будешь? 
- Что-о-о? На следующий? А откуда они возьмутся в следующем году? Аист вместо новой ляльки на крылечко подкинет? 
- Может, займу у кого? 
- Да кто  тебе даст?
 Мать, не зная, что ответить дочери, положив ложку, смотрела в тарелку. Слёзы капали в пустые щи. Из комнаты вышел отец:
 - Чего шумите? 
Нина с ненавистью вскинулась на отца:
 - Скажи, когда ты оставишь мать в покое? Вы что творите? Сколько вам надо детей? Десять уже есть. Двадцать? Тридцать? 
Мать, справившись со слезами, подошла к дочери:
 - Господь благословил нас детьми. И ты не имеешь права…
- Да замолчи ты! Чего ты тут вздумала проповедовать? Сектантка, что ли? Ишь, слова-то какие нашла! Господь их, видите ли, благословил! А когда благословлял, то не сказал, что детей не только рожать надо, а ещё надо и кормить, и одевать, и учить?
 - Что ты говоришь? Да как только у тебя язык поворачивается такое болтать? Замолчи! 
- Хватит, намолчалась! Вы что, не понимаете, что вы сумасшедшие? Вы же совокупляетесь, как два врага! Кому вы счастье сделали? Себе? Детям? 
  Мать в ужасе смотрела на дочь. 
- А вы хоть раз задумались, а что мы видели? Что? Огород в двадцать соток? Скотину, от которой мы ни молока, ни мяса вдоволь не поели? Всегда полуголодные! Всегда в чужих обносках! Да мы от стыда за вас не могли глаз ни на кого поднять! 
- Пошла вон из дому! И чтоб ноги твоей здесь не было! – заорал отец.
 - Да уйду, уйду. Не беспокойтесь! Схватив пакет с учебниками и документами, Нина, яростно хлопнув дверью, выскочила на улицу. 
Часть2. 
До города Нина добралась на попутке. Нашла медучилище, зашла в приемную комиссию. Сдав документы, спросила у секретарши: 
- А у вас есть общежитие? Мне негде остановиться. 
- Есть. Сейчас выпишу ордер. «Хоть тут повезло. Есть-то как хочется, сил нет!» - думала Нина, разыскивая общежитие. В комнате, куда поселили Нину, уже жили три абитуриентки. Молча застелив постель, Нина легла и задумалась: «Ни за что не вернусь домой! Вот выучусь, буду жить, как человек! Пропади она пропадом, эта наша семейка».
 - Тебя как звать?
 - Нина.
 - Мы обедать собираемся. Садись за стол. 
- У меня нет ничего, я не буду есть. 
- А ты откуда приехала? 
- Из Долинки.
 - Так это же деревня. И что, ничего не привезла с собой?
 - Нечего было привезти. В семье у нас десять детей, я старшая. Скоро мать одиннадцатого родит. Поругалась с родителями. Отец выгнал из дому. Уехала с одними книгами и документами. 
- Садись за стол. Есть-то, все равно, надо. 
- Жалеете? Ну сейчас накормите, а завтра? Опять кормить будете? Ничего мне не надо! Ясно? 
Одна из девушек подошла к Нине: 
- Садись и поешь. И сегодня накормим, и завтра накормим. И никто тебя не жалеет. Просто приглашаем тебя поесть. Поняла? Поступишь, стипендию получать будешь. А сейчас думай, чтоб поступить. 
Нина поступила на фельдшерское отделение. Что она только не пережила за время учебы! Голодала страшно. Чтобы купить себе на зиму пуховик и сапоги из кожзаменителя, подрабатывала ночной уборщицей в ресторане. И всё время в Нине росла злоба на весь мир: «Говорят, родителей не выбирают. Жаль! Если бы выбирали, то от своих бы я, как от чумы бежала бы!» - думала она.
 Закончена учеба. Устроилась Нина на работу медсестрой в больницу. Жилье снимать надо. Нашла в газете объявление, пришла по адресу. Хозяйка-старуха оказалась дамой очень капризной, ворчливой. Сразу стала ставить Нине условия. Нина внимательно выслушала старуху, потом отрезала: 
- Так. Если вы собираетесь из меня веревки вить, то я сразу ухожу! Я работаю, у меня и на работе командиров много! Ясно? 
- Ладно, не кипятись. Не задену! Как звать тебя? 
- Нина. 
- А меня Вероника Андреевна. Как ни странно, но злая Нина и старуха – ворчунья, каким-то невероятным образом, сразу нашли общий язык. Их сближало одиночество. Старуха однажды поинтересовалась: 
- Не малолетка ведь уже, а с парнем не дружишь!
 - А в чем дружить? В дерматиновых сапогах? В китайском пуховике? 
- И то правда. 
 На работе Нина ни с кем не сближалась. Кокетливые медсестры относились к Нине свысока. И она чувствовала это. Зато главврач отделения очень доволен был работой Нины. Хвалили её за профессионализм и безупречное выполнение обязанностей. За это её не любили медсестры. И она никого не любила. 
     Однажды перед самым Новым годом Нине пришлось работать в ночную смену. Ночью в сестринской собрались все сестры и санитарки пить чай. Сидели, разговаривали. Нина, как всегда, сидела одна на диване.
  - Вчера по телеку показывали «Служебный роман». Сколько раз смотрю – и всегда с удовольствием!   
- Ага! Калугина была такая мымра, а полюбила – стала человеком! 
- А Самохвалов, такая сволочь! Так обидеть Оленьку Рыжову! Да, Рязанов умеет фильмы снимать! 
- Да бросьте вы, наконец, восхищаться этой гадостью! – не выдержала Нина. – Вы ненормальные? Калугина всегда была человеком! Оленька Рыжова - похотливая тварь! А Самохвалов – порядочный мужик. Она загнала его в угол своими письмами! Подставила под угрозу его семью! А секретарша Верка? Это же вообще мразюка. Читала по селектору письма Рыжовой на весь зал! А потом Самохвалова гадом назвала! А за что Шуру ненавидели? Человек добросовестно тянул общественную работу Вот попроси кого-нибудь собирать деньги - ни за что  никто не будет. А её третировали, как девку-малолетку! А она ведь единственная из всего коллектива сказала правду Оленьке в глаза! Не пойму, чем так очаровал всю страну этот старый маразматик Рязанов! 
Конец спору положила пожилая медсестра:
- Все вы не правы. Фильм очень хороший. Правильный. В нём всё, как в жизни: все едят всех. Жили все как всегда. И вот появляется в этом зверинце нормальный человек - Самохвалов. Дружелюбный, не жадный, хороший товарищ. И невольно противопоставил себя этому "коллективу". И эта стая просто его начала пожирать. Вот и всё. Но самым подлым оказался Новосельцев. Сидел сопли жевал, тварь косноязычна. А появилась лазейка - стал "крепким орешком". Чмо собачье!
- Нина, а что ты скажешь насчет «Иронии судьбы»? 
- Да то же самое! Какое-то пьяное мурло заперлось в чужую квартиру, разрушило чужое счастье. За что обидели Ипполита? Посмеялись над хорошим человеком? А за что Галю обидели? И чем же тут восхищаться? Нормальных людей стали считают негодяями, а негодяев сделали народными героями! 
- Несчастный ты человек! Не любишь ты людей! – задумчиво произнесла Света, постовая сестра. 
- А ты любишь? – усмехнулась Нина
 - Да, люблю! 
- Ага! Легко любить все человечество! А попробуй сначала полюбить своего соседа! Счастливая! Слушай, а как можно быть счастливой с сорок пятым размером ноги? Да ты же на казуара похожа! Ногой можешь лошадь убить! Смотри, не лопни от счастья! 
После этого дежурства Нина стала в отделении изгоем. Медсестры объявили ей негласный бойкот. Но Нина не тяготилась этим обстоятельством. Она давно привыкла быть одна. Причиной такого поведения девушки было то, что с самого раннего детства она видела, что другие дети живут совсем не так, как она. У других были красивые вещи, летом они могли отдохнуть в лагере. У других были в доме свои комнаты. А у них? Дом всегда кишел детьми. Не было уголка, где бы не было ребенка. Негде было уединиться, чтобы хотя бы уроки спокойно выучить. И Нина от этих сравнений со сверстниками всегда проигрывала. И стала в ней расти злость. От несправедливости жизни. Постоянно мучил один и тот же вопрос: почему одним – всё, а другим – ничего? Чем вот она, например, Нина, виновата, что родилась в этой семье? Зависть и злоба росли в ней непрерывно. И заполнили, казалось, все ее существо. 
ЧАСТЬ 3. 
Лишь один человек был ей интересен – Вероника Андреевна. Нину тянуло к старухе. Потому что та трезво смотрела на мир и всегда говорила правду, ни под кого не подстраивалась. Так сказать, никому не под козырёк. И была так же одинока, как и Нина. Часто они разговаривали о жизни. Старуха, сама того не подозревая, оказывала большое влияние на квартирантку. Однажды Нина сказала Веронике Андреевне: 
- Я хочу жить всем на зависть. Теперь умру, а докажу всем, что могу жить, как хочу, как мне нравится!
 - Дура. Не надо никому ничего доказывать. Себе докажи. А все и так увидят. Ставь цель – и иди к ней. Не можешь идти – хромай! Не можешь хромать – на брюхе ползи! 
- Хромай, ползи! Да я и так всю жизнь только этим и занимаюсь. 
- И что же из этого следует? Запомни, не важно, как и что ты делаешь. Важен результат! А то все твои хромания да ползания будут похожи на холостой выстрел. Шуму много, а толку мало!
 - Понятно…
 - Ставь большую цель. Потом подели ее на маленькие и поднимайся по ним, как по ступенькам. Ну, какая твоя большая цель? 
- Выйти замуж. 
- А-а-а… Думала что-нибудь новенькое услышать… А ты, оказывается, ничем от других не отличаешься. А я, грешница, как увижу, что свадьба едет, так и думаю: «Вон, ещё одну повезли посуду мыть!»
 - Да! Я мечтаю удачно выйти замуж! 
- Самое трудное наметила! Ну и что же, по-твоему, удачно выйти замуж? - - -Мечтаю найти красивого, молодого, а, главное, богатого и щедрого молодого человека. И любовь у нас такая - что голова крУгом и искры из глаз! А потом он делает мне предложение. Пышная свадьба. Медовый месяц. А потом мы едем в мою деревню, будь она неладна, и все падают в обморок от того, как у меня все классно! 
- О, Господи! А я-то думала… Ничего нового! У любой спроси – именно это и скажет!
 - А вы что, не согласны? 
- Да не в этом дело. Сразу ошибается тот, кто знает, только то, что ему надо. А нужно сначала подумать, как этого добиваться. То есть, сразу надо отделить мух от котлет. 
- Так объясните! – потребовала Нина. 
Старуха пошла в комнату. Вернулась с маленькой рамочкой, в которой была старая фотография. На фотографии был запечатлен молодой мужчина:
 - Красивый? 
- Красивый! 
- У меня с ним был бурный роман. 
 -У вас??? 
- Ну не всегда же я была такой каракатицей, как сейчас. И голова была крУгом, и искры были из глаз. 
- А вы что, не вышли за него замуж? 
- Нет, конечно! 
- Почему? 
- А  по кочану...Потом был еще один. Невзрачный, невидный. Ходил за мной, как тень. Боялся подойти. Потом я сама к нему подошла. Встречались с ним, когда первый не приходил на свидание. Я у этого, второго, рыдала на плече. Вероника Андреевна надолго задумалась. 
- Вот послушай и ответь, кто из них меня любил? Этот дарил мне рассветы и закаты. Все звёзды на небе и все цветы в лугах и полях. Стихи дарил. А второй приносил мне, вечно голодной студентке, в бумажке, котлеты с хлебом, пирожки с капустой, водил в столовую. Ну, кто из них меня любил, спрашиваю я тебя? 
- Мне кажется – оба. 
- Да вот нет. С первым, Костей, у нас была страсть. А любил меня только второй, Витя. 
- А что значит – страсть? Разве это не любовь?
 - Страсть – это любовное безумие. А любовь – это забота и уважение. Но это я поняла гораздо позже . Костя внезапно исчез. Как я ревела, убивалась! Свет мне не мил стал. Вот тогда-то я и выскочила замуж за Виктора.
 - Хорошо жили? 
- Хорошо. Но тогда мне казалось, что я себя заживо похоронила. Такая у меня была тоска! А Витя носился со мной, как кошка с пузырём. Приду с работы – он мне тазик с теплой водой несет. Ноги мне помоет, тапочки подаст. Ужин приготовит. А я все выпендривалась. Всё мне не ладно да не годно. Такая скука! Я даже в церковь ходила. Спросила батюшку: 
- Скажите батюшка, а кто виноват, если поженились, а радости нет? Посмотрел он внимательно мне в глаза: 
- Почему о вине спрашиваешь? Бывает – оба виноваты, бывает – никто. Поженились – терпеть надо. 
От этих слов мне еще тоскливей стало. Стали мы с Виктором часто ругаться. Вернее, это я сама всегда заводила скандалы. Но мне казалось тогда, что это он виноват во всем. Думала: «Правду говорят, что бабы выходят замуж по длинный нос, да по острые зубы». Женщина снова задумалась. 
- А дальше что было? 
- А потом вдруг опять появился Костя. Подарил на этот раз мне все горы и моря. И снова я голову потеряла. Стал он меня уговаривать уйти от мужа. И знаешь ведь: когда совращали – города обещали, а совратили – и деревни жаль! Убежала я от Виктора. Сняли мы комнату. И вот тут-то я и узнала, что такое настоящее веселье! Месяц мы прожили, точно безумные. У меня тогда и деньжонки кое-какие были. Каждый день – в кино да на танцы. Конфеты, вино, зефир в шоколаде. Но вот деньги кончились. Я работаю, Костя лежит на диване. Работать не собирается. Заплачу за комнату, много ли на еду останется? И вижу я, тяготиться он начал этой нашей жизнью. Все у окна стоит, курит. Молчит. Я уж и так, и этак перед ним скачу. Стараюсь повкуснее накормить, да развеселить. Ничего ему не нравится. Прихожу однажды с работы, он одетый сидит. Потом говорит: 
- Не так я представлял нашу жизнь! Да разве об этом я мечтал? Всё! Ухожу!
 - А я как же? Я ведь беременная! 
- А ты меня залётом не пугай! Надо было своим кумполом думать! 
И ушел. Сделала я аборт. И мне врач сказал, что больше у меня детей не будет. Поревела я, поревела, да и решила к мужу вернуться. Думаю, повинную голову и меч не сечёт. Но ошиблась. Когда я пришла обратно к Виктору, он мне сказал: 
- Зачем ты пришла? Тебе же не нравилось жить со мной. Я всё понимал, но не мог тебе ничем угодить. Как в пословице: не войдёшь телом, не войдешь и делом. Ты ведь думала, что ты одна человек. А я – так, вроде как кошка нагадила. Я хотел устроить нашу жизнь, чтобы тебе понравилось. Но тебе всё не нравилось. Знаешь, Вероника, я только позже понял все. Просто ты меня не любила, вот и весь секрет. Забирай всё, что тебе нужно и уходи.
 Собрала я свои манатки и поехала к маме. Мама, как ни странно, не удивилась:
 - Не хотела спать лёжа, будешь спать стоя! 
Так и стали мы жить с мамой. Потом мама умерла. И осталась я одна. Ни мужа, ни детей. 
- И вы не видели больше Виктора? 
- Нет, не видела. Но мне говорили, что он поднялся по карьерной лестнице. Стал большим начальником. Вероника Андреевна замолчала. Потом снова заговорила - Так вот, что я хочу тебе сказать. Страстная любовь – это продукт скоропортящийся. Портят ее время и привычки. 
- Но ведь все мечтают о страстной любви. Мечтают найти свой идеал. 
- Идеал каждый придумывает себе сам. Мечтает о нем. А до него далеко, как до неба. И тянется человек к своему идеалу. Но только притронется –и исчез идеал! Как мыльный пузырь: переливается всеми цветами радуги, а лопнет -  и нет ничего.И человек сразу понимает, что реальность всегда хуже мечты. И наступает разочарование. 
- Вы так рассуждаете, аж скулы от скуки сводит. 
- Понимаю. Веселье нужно. Ну я однажды повеселилась, до сих пор опомниться не могу. - Надо радоваться тому, что есть. Беречь и украшать своё всё. Тогда и скука пропадет. 
- А у вас есть мечта? - Есть! Только моя мечта неосуществима! Я мечтаю вернуться на пятьдесят лет назад, и так надавать себе по башке! Чтоб голова крУгом и чтоб искры из глаз! – засмеялась Вероника Андреевна.
 - Ну, и что же вы мне можете посоветовать? 
- А ты ответь сначала, ты все поняла, что я тебе пыталась объяснить? 
- Поняла. 
- Поняла, что лишнего пожелаешь – всё потеряешь? Не требуй от других того, чего сама им не можешь дать? 
- Поняла. 
- Ну а я вот, что придумала. Только ты обещай мне, что выполнишь все, что я тебе скажу. 
- Ну, это ведь смотря что! А то пообещаю, а выполнить не смогу. 
- Захочешь – выполнишь!
 -Ну, говорите. Слушаю. 
- Я уже старая. У меня никого нет. Если ты пообещаешь доходить меня, то я подпишу тебе свою квартиру. Согласна? Это будет твой начальный стартовый капитал. И считай, что тебе первый раз крупно повезло. 
Нина с недоумением смотрела на старуху. Наконец ответила: 
- Конечно, согласна.
 - Но это еще не все. Сначала пойди в церковь и поговори с батюшкой. Пусть он отпустит тебе твой грех – гнев на родителей. А потом поедь в деревню и попроси у них прощения.
 - Да почему я должна просить у них прощения? 
- Да потому что ты – не они! Если ты считаешь их глупыми – не уподобляйся им. Нельзя быть немного убийцей. А ведь ты убила их своими словами! А они же тебя любили. Да, по-своему, по-дурацки, но любили! Нельзя их казнить за то, что они не такие, каких тебе надо. 
- Ну, допустим, поеду я к ним. Но как мне показаться им на глаза? 
- А вот уж об этом пусть у тебя голова не болит. Само собой у тебя все получится. Главное – приди к ним. 
ЭПИЛОГ. 
Прошло три года. Помирилась Нина с родителями. Они, увидев, что приехала их дочь, очень обрадовались. И ни словом, ни намёком не дали ей понять, что обижаются на нее. А ей было очень их жалко. И, как ни странно, уже не было на них никакой обиды, никакой ненависти. И было на сердце легко и радостно. Точно камень с души свалился. Несколько раз Нина знакомилась с молодыми людьми. Но «науку» Вероники Андреевны она помнила, как «Строевой Устав». И с тех самых пор стала улучшаться её жизнь. Как будто разомкнулся круг, по которому она ходила и ходила, не зная, как из него вырваться. Нина очень благодарна Веронике Андреевне за все, что та для нее сделала и чему научила. Познакомилась с молодым человеком. Вышла за него замуж. И все у нее в жизни хорошо. И уже не считает она, что вокруг – одни враги. Поняла, что надо не только ждать любви, но и самой любить. Знает, что любить, это смотреть не друг на друга. Это значит смотреть в одном направлении.
#ЛилияПадерина