Николай Голодяев
- Вот ты где, и давно тут сидишь? - Спросил я маленького игрушечного медвежонка и опустился рядом с ним на лавку. Медвежонок промолчал, и только отодвинулся на самый край, давая мне устроиться удобнее. Так мы и сидели некоторое время, он на самом краю лавки, а я посередине.
- Ну что ты молчишь?
- А что говорить, - так же тихо, но обиженно произнёс он, - ты уехал, я остался…
- Но ведь я не специально, - и подвинулся к нему ближе, - ты же знаешь, меня отправили отдыхать, а тем временем собрали вещи и переехали, я не знал, что так будет…
- Не знал он, - пробормотал медвежонок обиженным голосом, и насупился ещё больше.
- Я скучал по тебе, - я протянул руку и погладил его, он дёрнул головой, словно прогонял назойливую муху. – Не обижайся, я ведь пришёл…
- Ага, пришёл, спустя пятьдесят лет, - опять обиженно пробормотал он, и я увидел, как слеза выступила из его глаза и скатилась вниз, сначала на острую мордочку, а потом на самый кончик носа. Он помотал головой, и капелька его обиды упала на песок.
Так мы и сидели. Он обиженно молчал, только иногда бросал взгляд в мою сторону, и глубоко вздохнув, отворачивался. А я не знал, что делать и как себя вести…
Когда-то давно, когда деревья были такими высокими, что казалось, они своими верхушками достают до облаков, маленькому мальчику подарили игрушечного медвежонка. И не какую-нибудь там мягкую игрушку, а настоящего заводного танцующего и играющего на балалайке механического медведя. Маленький ключик для завода механизма игрушки вставлялся сзади, в спине было специальное отверстие. Ключ надо было повернуть несколько раз, до самого упора, и после этого поставить игрушку на пол, и тогда медвежонок начинал играть на балалайке и при этом танцевать. Ребёнок не мог нарадоваться подарку, заводил его раз за разом, ставил на пол, и он танцевал и танцевал, такой мохнатенький, жёлтого цвета и с балалайкой, и взгляд у медведя был добрый, и какой-то родной и преданный. Он полюбился мальчику сразу.
- Ух ты, как он танцует, - это папа мальчика пришёл с работы, - дайка сынок мне посмотреть…
И сынок с радостью несёт своему папе уже любимую им игрушку.
- На папа, посмотри какой он хороший, ведь правда хороший, - и сынок заглядывает папе в глаза, ему не жалко, пусть и папа поиграет немного, это же папа…
- Правда сынок, правда, - говорит папа, и тем временем заводит игрушку, ставит на пол, и мишка танцует, медленно поворачиваясь, и при этом ещё играет лапкой на балалайке…
- Ух ты, как он… - опять произносит папа восхищённо, и мальчик радостно улыбается, ведь папе тоже нравится его игрушка. А это всегда приятно, когда твоя игрушка нравится ещё кому-то, а тут папе…
- Сейчас я ещё разок, - и папа опять заводит…
- Ух ты, как он… - и папа опять заводит….
Мальчик восхищённо смотрит на папу и гордость за игрушку переполняет его.
- Ух ты, сейчас ещё, - произносит папа и начинает заводить любимого мишку. Но видимо он не рассчитал свои силы, в игрушке что-то хрустнуло, и больше медвежонок не танцевал.
Услышав этот хруст, мальчик дёрнулся всем телом и замер, потом поднял недоумённый взгляд на отца:
- Папа, что это?
- Сынок, я это, нечаянно,- папа стоял, с виноватым видом чесал свой затылок и смотрел то на сына, то на маму.
- Он больше не будет танцевать? – Мальчик взял в руки медвежонка. Папа молчал...
- Мама… - мальчик протянул своего мишку маме. Кто ещё пожалеет сына, только мама...
- Мама, - он прижался к ней и горько заплакал.
Так они и стояли. Сын, прижавшись всем телом к маме, он обнимал её за ногу одной рукой, а другой держал свою любимую игрушку. Папа пытался успокоить сына, гладил его по голове, что-то говорил про другие игрушки, а мальчик его не слышал, ему было больно, ведь он доверил папе своё самое ценное на тот момент, что у него было, свою любимую игрушку. Он, тогда ни кого не слышал, его переполняло его первое горе, было больно и очень жалко маленького, пусть и игрушечного медвежонка, который уже никогда не будет ему танцевать...
Но, жизнь продолжалась, мальчик, поплакав, смирился со своим горем, но теперь, когда ложился спать, он укладывал своего медвежонка рядом, заботливо укрывая его одеялом, и желал спокойной ночи. Вообще-то, как все маленькие дети, он боялся темноты, но теперь, рядом с ним, лежал его друг, и ему уже не было так страшно, ведь он был не один…
А когда садился смотреть телевизор, его медвежонок стоял рядом, на диване, и тоже смотрел мультфильмы…
Они даже завтракали вместе…
С годами у медвежонка отвалились передние лапы, и от этого мальчику было его ещё жальче…
- Сынок, давай тебе купим вот этого большого медведя, - один раз сказала мама, когда они были в магазине, - смотри какой он огромный и пушистый.
Медведь был действительно красивый и большой, немного меньше самого мальчика.
- А зачем он мне?
- Ну, - улыбнулась мама, - будешь спать с ним…
- Мам, я уже в школе учусь, я уже большой… - Ответил мальчик, и опустил голову…
Так они и ушли из магазина. Мальчику очень хотелось того большого красивого медведя, но у него уже был друг, маленький медвежонок, без передних лап, и с преданным взглядом. Как он мог его предать, как он мог его променять на другую игрушку. Ведь именно он, тёмными ночами, смело защищал его от немыслимых страхов, охранял его сон, и не подпускал к нему страшных чудовищ, которые притаились во всех тёмных углах его комнаты, и особенно под кроватью. Нет, он не предатель, друг, есть друг, так решил он для себя, и поэтому, каждый раз ложась спать, продолжал укладывать своего медвежонка рядом…
Пролетели годы, мальчик подрос, и ночи уже были совсем не страшными, но медвежонок постоянно был рядом, пусть и не в постели как раньше, он теперь стоял у его изголовья на тумбочке, и стойко продолжал охранять покой и сон своего друга…
Потом, переезд в другой город, контейнер, суматоха, родители спешат, им не до игрушек, уместить бы все вещи. Так и потерялись друзья…
Мальчик совсем вырос, но, нет-нет, да вспоминал своего друга, особенно когда читал стихи Агнии Барто своей маленькой дочурке.
Уронили мишку на пол,
Оторвали мишке лапу,
Всё-равно его не брошу,
Потому-что он хороший…
И тогда, перед глазами всплывал преданный взгляд его друга, становилось немного грустно, он вздыхал и переворачивал страницу…
Наша Таня громко плачет,
Уронила в речку мячик…
- Но я же вернулся, - опять шёпотом произнёс я и дотронулся до медвежонка, - вернулся, пусть и пятьдесят лет спустя, ведь это главное.
- Наверно…
- Мне тебя не хватало…
- Я знаю, - он повернулся и пристально посмотрел на меня. - Я знаю, так всегда бывает, когда остаёшься один. Научи внука…
- Чему?
- Ты чего это болтаешь во сне, - это жена легонько толкнула меня в бок, - тебе что-то приснилось?
- Чему научить, - спросил я её спросоня…
- Чего, - не поняла она, - ты это о чём? Ладно, давай спи, скоро вставать…
Я отвернулся к стене и долго лежал и думал, к чему такой сон и чему мне научить внука. Внутри постепенно нарастало раздражение на жену, - надо было ей проснуться именно сейчас, не могла подождать минутку, вот как теперь уснуть…
- Чему научить внука, - прошептал я и почувствовал, как медленно стал проваливаться в сон. – Чему научить внука, - опять прошептал…
- Любить и не предавать друзей, - чётко и внятно произнесла жена…
- Точно, - молнией пронеслось в моей голове, - не предавать друзей, пусть для начала даже игрушечных, - и, успокоившись, я полетел в темноту. Вокруг меня кружились игрушки, приятели из детского сада, друзья из школы и училища…
Звонок будильника взорвал немую тишину нашей спальни…
Уже за завтраком я спросил жену, - тебе что-нибудь снилось ночью?
- Да, - ответила она, - снился какой-то медведь без передних лап, типа игрушка с жалостливым взглядом, смотрит на меня и говорит – любить и не предавать друзей, и прибавляет - повтори, повтори, - какой-то чуднОй сон.
- А ты?
- Я повторила…
- А он?
- Он посмотрел на меня и исчез, короче ерунда какая-то снилась…
- Дааа, - произнёс я, - действительно ерунда, - а про себя улыбнулся и подумал, - надо же такому присниться, один и тот же сон, и мне и жене. Значит, где-то он есть, мой преданный друг, мой ангел-хранитель, и он продолжает заботиться обо мне так же, как, когда-то в детстве, а теперь заботится и моей семье. И пусть это всего лишь сон, но от этого стало на душе тепло и радостно…
И ещё, нельзя забывать своих первых друзей, пусть даже игрушечных, сломанных и без передних лап, ведь они самые настоящие, они никогда нас не предадут. Они смягчают нашу душу, когда мы повзрослели, когда жизнь нас основательно помотала, когда уже никому нет веры, вот тогда на помощь приходят они. Стоит только прикоснуться к ним, как когда-то в детстве, и все страхи улетают, все проблемы уходят на задний план. И ни кто не говорит, что с ними надо играть, как, когда-то в детстве. Нет. Просто, в твоём сердце должен быть маленький укромный уголок, где живёт твой самый первый и преданный друг, и тогда, жизнь тебя не сломит, потому-что ты не один, стоит только прикоснуться к нему душой, и ты почувствуешь его заботу о себе…
Свежие комментарии